Вот уже второй раз судьба занесла меня в Брюссель. Неприветливый, суетливый город, полный эмигрантов и “однодневных туристов”, а точнее, просто случайных людей. Начиная с центрального вокзала, здания все серые, громоздкие и смутно напоминают советские “страшиллы”. Не буду отнимать, конечно, славу старого городского центра. Но, как ни крути, это, скорее, “центрик”, а не центр.
Итак, в этот раз я приехала открывать для себя не город, а его роль в Европе и в мире. Парламент и Комиссия Европейского Союза – две моих цели.

День первый – European Commission.
Для начала должна объяснить (конечно, это очень простое и спешное объяснение). Европа управляется тремя главными институтами: Парламентом, Комиссией и Советом. Глава Евросоюза – Бароссо, является президентом Комиссии, отсюда можем судить о статусе места, где я была. Комиссия подготавливает все проекты законов и следовательно является инициатором всех начинаний.
С самого начала меня удивила простота прохождения контроля, насколько все схвачено и как четко работают секьюрити. Да. Они проверяют все, но наша “20 – человечная” группа прошла “чек-ин” меньше, чем за 5 минут.
У Комиссии есть свой источник для СМИ, как бы, свое информационное агенство. Они записывают все без исключения конференции и пресс-подходы на видео. Выбирают основные тезисы и публикуют у себя на сайте. Да-да. Вопрос: вырезают ли они что-то. Ответили: нет, конечно. И, знаете, на 80 процентов я им верю. Все их материалы бесплатны для использования. Также у них есть твоя ТВ-студия, куда имеет доступ любой смертный. То есть я, как просто Диана Бологова могу договориться с одним из членов комиссии на интервью, приехать в Беламонт (здание Комиссии ЕС) и прошагать бодро в студию на свое интервью с коммиссионером. При этом я с собой должна захватить только приветственную улыбку. Они бесплатно предоставляют оператора, мейк ап местера и даже водичку на стол. НО! Надо сказать, BBC и другие гиганты медиа никогда на такое не согласятся (о чем с сожалением, но и с какой-то гордостью за большие СМИ сказал начальник агенства). Потому что не они платят за студию, а следовательно не хотят ощутить давление со стороны Комиссии на их язык свободной прессы.

Студия для пресс-конференций и вообще любых конференций. Большой зал с обычными синими креслами. Сверху, под потолком множество застекленнных балкончиков в которых сидят interpreters (синхронные переводчики на все языки евросоюза). Все спикеры, предпочтительно, говорят на своем родном языке, чтобы высказываться свободно и не выбирать мучительно подходящий словестный оборот. Как правило в будочках переводят с оригинала на оригинал. То есть, если я говорю на итальянском. Меня будет переводить каждый отдельный interpreter на свой язык, с итальянского на русский, на испанский и т.п. При этом переводчики из комиссии – независимая структура.

На этих стулья с синими чехольчиками сидят те представители, которые не хотят оказаться в кадре. Операторам запрещено их снимать. По той или иной причине, эти стулья заняты всегда.

Позади – те самые кабинки, где сидят интерпретаторы. 

Хотите знать, что сделал Путин примерно 10 лет назад? Для начала он привез своих личных русских переводчиков. Они для всех с русского на ангийский переводят, а потом только с английской версии на все языки мира. Среди акул пера в зале попался один вьедливый французишка из Le Monde. Он задал не менее вьедливый вопрос Путину. Тот в ответ подумал и наболтал что-то такое на русском, что его личный переводчик, тараторивший до этого без умолку, вдруг, резко заткнулся, а потом начал петь о теплом солнышке и облачках. Конечно, у всех вопрос – что такое сказал Путин? Добрая сотня журналистов так и ушла озадаченной с той конференции. Но Комиссию ЕС от неведения спас русский оператор. Оказывается, наш ВВП ответил вопросом на вопрос: “Вы знаете, чтооо я делаю со своими русскими журналистами, когда они задают такие вопросы???”
Когда моя правильная европейская группа студентов услышала это, они уже не стали сползать со стульев, а просто устало и немного с отвращением протянули “Russiaaaa”. “It’s not that bad!” – попробовала запротестовать я, вспомнив существующие РР, Эхо Москвы и Дождь.
Я вообще в последнее время больше возмущаюсь, чем подхватываю “россияругание”. Вы знаете, надоело. И мы ругаем, и они нас ругают. Может хватит? Мои глаза здесь открываются как-то шире. Есть ощущение, что я была в такой липкой паутине, затянувшей меня в несколько слоев. А сейчас я, словно, ее раздираю. Медленно, кусочками, но раздираю. И яркий свет, который пробивается сквозь, ужасно слепит мне глаза. Так, что в первый момент я теряюсь и не знаю, как дальше жить с этим, как поместить это в своей голове.
Но дальше. Путин и его команда так старательно создают образ тоталитарно контроллируемой раши. Европейцы напитаны о несвободе нашей прессы не только слухами, но и болтовней политиков. Такой простой пример показывает, как создается образ о нас с вами за границей. И его создает наш презент.
“А, может, он просто пошутил” – сказал один мой русский знакомый, когда я с ним поделилась. Да, может он и пошутил. Тогда во всем виноват жестоко-правдивый русский юмор.

Еще одну байку рассказала милейшая женщина, которая вела лекцию по исользованию официального сайта правительства ЕС (http://europa.eu/). Заметив, что мы зеваем, она понимающе улыбнулась: “Если лекция вам покажется неинтересной, вы можете спокойно поспать на ней. У меня были жующие, спящие и даже пьяные слушатели. Да-да, пьяные, они были русские. Что я сделаю, если они пришли уже навеселе”.

Последнее – серия фотографий членов комиссий за последние 40 лет. То есть, начиная с самого первого состава. Посмотрите сколько прибавилось женщин 🙂